Аменитиния (старые стихи) * "Мой нежный ангел..." (1991) * Полнолуние (1990) * Метровидение (1991) * Синий закат (1989) * Запретная тема (1989) * Усталый патефон (1989) * Снег на ресницах (1989) * Мимолетное мимолетье (1989) * Аменитиния (1990) * Аэропорт теней (1990) * "Легкие страны, упавшие в небо..." (1991) * "Провинция. Двадцатый век..." (1991) * "Печаль тоски о счастье и печали..." (1991) * "Моя легкогрудая птица..." (1991) * ---------------------------------------------------------------------------- * * * Мой нежный ангел, ненависть храня, целует мне обветренные губы; зима в окне, натужно дышат трубы, густеет кровь от пепла и огня. И небо скроет раны сонных звезд, когда салют взойдет над зеркалами; когда в дома, опутанные снами, влетает снег следами летних рос, мой легкий ангел рушится в откос, сбивая крылья на упругой ноте, мой ангел пленный плачет на свободе и хмурит брови, словно не всерьез. Густеет кровь от пепельных волос; зима в окне, натужно дышат трубы; мой сильный ангел, ослабев от слез, целует мне обветренные губы... ---------------------------------------------------------------------------- ПОЛНОЛУНИЕ ...спотыкаясь о лестницы, в окна стучась без разбора, уходить от погонь часовых-фонарей; и опальной наместницей милого вздора лечь у запертых на ночь дверей ...и губами притронуться к имени, вышитом вязью приходящих сюда дожидаться утра за раздернутым конусом штор в занавесочной связи пограничной любви у чужого костра. ...быть отброшенной стеклами по насмешливо верным законам отражений зрачков заресниченных глаз; впиться в осень поблеклую, жадным и сонным поцелуем венчая скупые тела. ...растерзавшись и веруя, ангелом бледным погибнуть меж развалин и снов над раздетой страной; стать последней и первою нежно любимой и очнуться чужой и ненужной Луной. ---------------------------------------------------------------------------- МЕТРОВИДЕНИЕ. За дверями цвета хмари жизнь меняют в автоматах, и доверчивые твари три по пять берут за брата - дань последним повышеньям в йенах, долларах и штуках... здесь почти не слышно тени, здесь совсем не видно звука: заливает подземелье склизь протухшего неона, и в тиши бетонной кельи робкий топот миллионов будит мудрое сознанье, затерявшееся где-то между рвотами и снами на окраине клозета. Плавно трогаются черви и, елозя томным чревом, проникают в массу черни, уходя все время влево; за окном струятся стены в проводах, крючках и числах; электрические вены кровью харкают искристой, и продавленность сидений похотливо ждет разврата, липкий плен метровидений за стеклом рождает брата - жертву пьяного аборта: сев на восемь остановок, толстый, потный и потертый, просит брат подать спиртного; справа кто-то в форме цисты создает подобье тверди, спорят два больших экзистен- циалиста о бессмертьи и таят в карманах Сартра, отвлекаясь лишь на бедра, недостойные Монмартра, но открытые осмотру; и стучит в пустой грудине счетчик гейгеровских актов, обрываясь посредине неоконченного такта. Десять метров до рассвета; в материнской злой утробе черви ползают от века между праздничных надгробий и вращают стрелки нудно, исчезая без следа... Это поезд ниоткуда, это поезд в никуда. ---------------------------------------------------------------------------- 1.СИНИЙ ЗАКАТ. Синий закат поднимает ресницы, Рвется струна в запредельную боль; Спицы колес боевой колесницы Жгет в упоении ржавая моль. Списанный мир зарывается в ямбы В талой земле из непрожитых снов; Звездные игры неоновой лампы С радостью лгут за разбитым окном. Сложены крылья на стоптанной сцене, Ночь удивляется звону стекла; Стены немеют в предчувствии тени, Мчащей туда, где Четыре Орла. ---------------------------------------------------------------------------- 2.ЗАПРЕТНАЯ ТЕМА. Запретные темы, запретные дни... Я больше не помню рифм. Они не приходят, приходят огни, И кружится белый гриф. Неверное рядом, неверное над, - За эти слова будут мстить. Весна на часах, за часами - она, Диктующая свой стиль. Об этом не пишут - об этом спят. В открытых глазах - стена. Не слово об этом, об этом не взгляд, - Лишь только она одна. ---------------------------------------------------------------------------- 3.УСТАЛЫЙ ПАТЕФОН. Усталый патефон запиливает вальс. Хромает старый сон, растоптанный по три. Игла летит в галоп, и ей себя не жаль. Дорожки нежных слов срываются на крик. И губы мчатся вслед нетронутым листам. Твой выдох на стекле рождает темный круг. В глазах гнездится стон свечи, что снилась нам, и царствует закон разъединенных рук. Сегодня рухнет год, отмерив свой предел, и что-то в нас уйдет за острие меча; и, вспомнив свой исток, неслышно, между дел, я оборву все то, что не успел начать. ---------------------------------------------------------------------------- 6.СНЕГ НА РЕСНИЦАХ. Ниже неба, выше моря, ближе смерти кто-то плачет, кто-то платит, кто-то терпит. Лекарь лечит, искалечив жажду стали; снег садится на ресницы и не тает. В снежной пене знак паденья ищет сокол: выше моря, ниже неба- одиноко. Синей птице не разбиться, кинув танец: кто-то любит, кто-то губит, кто-то ставит. Губы тлеют суховеем над пустыней; что погасло, то напрасно, то остынет. То, что прочат, рвется в клочья, улетая; снег ложится на ресницы, но не тает. ---------------------------------------------------------------------------- 8.МИМОЛЕТНОЕ МИМОЛЕТЬЕ. Мимолетное мимолетье- шаг навстречу и взгляд вослед. Хлещут осени, словно плети, весны кружатся на стекле. Мимолетное мимолетье- то недвижно, то, как стрела. Я тебя не умел не встретить- ты меня не терять не смогла. В мимолетное мимолетье кто-то вычертил нашу нить: и пока не исчезнет ветер, мне тебя не дано не хранить. ---------------------------------------------------------------------------- АМЕНИТИНИЯ. Дальняя родина имени инея- Аменитиния, Аменитиния. Снежная нежность в разбуженных линиях- Аменитиния, Аменитиния. Чайка устало припала к поверхности Долго летевшей на берег волны. Старый маяк, обманувшись неверностью, Прячет, мигая, слезу от Луны. Шторами окна зажмурились, пристально Глядя сквозь веки куда-то в ночи. Дом, убаюканный сказками пристани, Спит до утра и о чем-то молчит. Снова навстречу покинутой гавани Полночью тихой вернется корвет, Чтобы опять в неоконченном плаваньи В море открытом увидеть рассвет. Мельком и издали взгляд на окраину Бросит корабль и умчится назад. Старый маяк не узнает хозяина- Солью ветров ослепило глаза. Хрупкая девушка пирсом помолвлена С мигом последним прощанья без слов. ...Парус ли там разрывает безмолвие? Или то чайка взмахнула крылом? Снова вокруг только синее, синее. Шепот неслышно скользит над волной: Дальняя родина имени инея, Дальняя родина песни иной. ---------------------------------------------------------------------------- АЭРОПОРТ ТЕНЕЙ. Хмурый перрон и вокзал послезавтрашних будней; Город в печальном пунктире огней Встретить придет, проводить не забудет В аэропорт теней. Нервные губы навзрыд объявляют посадку; Выход чуть дальше, там сзади за левым плечом. Двинусь наощупь, и в серую дверь без оглядки, Ставя опять на чет. Веки усталые прячут товар контрабандный. Взгляд за ограду и окрик: "Ни шагу назад!" Грозный таможенник требует так беспощадно Не опускать глаза. Когти и крылья, как небо пустые глазницы- Виделись раньше мы где-то, мой искренний страж. Я подарю тебе эти седые ресницы- Ты мне меня отдашь. Крылья взлетают, и в гневе своем неподкупном Рушатся когти на весны дожди и снега. Кровь засыхает в угольно бордовые струпья, Падает кровь к ногам. Больше не страшно, и я оглянусь напоследок, Стоя за стеклами там, на другой стороне. Город кого-то ведет по пунктирному следу В аэропорт теней. ---------------------------------------------------------------------------- * * * Легкие страны, упавшие в небо, - там, где в туманы взлетают мосты... Может, ты жил там; там умер; там не был. Может быть, кто-то другой, а не ты. Здравствуй же, здравствуй, мое заресничье! - тенью ворвавшийся мир. Слышишь, я плачу?.. Я плачу по-птичьи, глядя в надмерный эфир... ---------------------------------------------------------------------------- * * * Провинция. Двадцатый век. Окраина. Стихи. Проспекты пыль глагол, застывший в позе автобус давка пот бензин духи... вечерний чай - бессмысленный и поздний Провинция, двадцатый век: продмаг совет тюрьма нарсуд детсад и кто-то с мятой кепкой халтура бабки смена ночь дома балкон веревки простыня в прищепках Провинция, двадцатый век: кино америка банан газеты пленум хунта в кабинетах страна кальсоны очередь война октябрь зима весна и снова лето Провинция, двадцатый век... Дорога. Тишина. ---------------------------------------------------------------------------- * * * Печаль тоски о счастье и печали... Поймать в себе смятение души, Найти бессвязное переживанье дали И затеряться в сумрачной глуши. Печаль тоски о слове и молчаньи, Простертых вдоль исхоженных дорог... Уйти опять в безнебье, не прощаясь, Не помня судей, не приняв даров. ---------------------------------------------------------------------------- * * * Моя легкогрудая птица, За что так бессильно и зло, Взлетая к небесным границам, В оконное бьешься стекло? Мой странный и сумрачный воин, Зачем ты сжимаешь копье, Не зная ни мира, ни войн, Чужим называя свое? Моя легкоокая дева, Ты снова не спросишь о чем, Не взяв ни награды, ни хлеба, Ни болью не став, ни врачом? Мое невесомое бремя - Делить с вами власть над собой, Пока здесь отпущено время На небо, землю и любовь.